Страшные ослики
Любят у нас в Италии осликов, взрослые любят не меньше, чем детишки, не стесняются выглядеть несолидно – гладят их, обнимают, а когда ослик берёт корм из рук – так прямо сияют от радости. Замечательное животное – незлобливое и терпеливое, да и выражение мордашки симпатичное и дружелюбное. Если бы вот только не одна особенность… Как же страшно они орут! Возвращаешься в сумерках с горного маршрута – и вдруг из глубины долины, десятикратно отражаясь от скал, постепенно нарастая и наполняя всё пространство, до этого дремавшее в мирной тишине – загадочный, потусторонний, ни на что не похожий звук, от которого кровь мгновенно превращается в синий лёд. Пока ослик распоется и станет понятно, что это он, а не инопланетный дракон Всехсожру – нервный человек может и не дождаться. И в каждой долине крик осла звучит по-своему, хоть он и давно мне знаком – вздрагиваю каждый раз.
В горах так. Даже лай маленькой собачонки из далекого пастушеского домика эхо может превратить в грозное гарканье неведомого чудовища с множеством зубастых голов. Не сразу учишься читать даже самые простые и понятные звуки гор. Но точно так же и большому грозному хищному зверю непонятен и страшен громкий человеческий разговор. Нет проще способа не наткнуться на медведя невзначай, чем громко и весело разговаривать. Если идешь один – то хоть даже и с самим собой.
Божья коровка и гроза
Гроза надвигается. Неожиданно, но очень кстати – только что закончил трансляцию, шесть часов безостановочной болтовни на повышенных тонах в самой середине жаркого июльского дня с наглухо закрытыми окнами. Сперва думал настежь распахнуть, но поднялся ветер, и окна стали хлопать – а они, по итальянской традиции, даже в нашем простеньком доме сделаны на совесть – металлические, увесистые. Стал переставлять на зимнее проветривание, чтобы только сверху щель оставалась, вижу – божья коровка бежит внутри рамы. Вот дурища, едва не прихлопнул, куда ж тебя несет?! От ветра думала спрятаться – крохотная ведь, здесь, на высоте четвертого этажа, предгрозовой порыв как подхватит – забросит невесть куда, хорошо если еще жива после этого останется. Открыл окно, снял божью коровку с рамы, вижу – стихло вроде, пробую отправить в полет. Это мы все с детства хорошо умеем: пускаешь ее по пальцу, поднятому вверх – можно, конечно, наврать ей что-нибудь про деток, которые дома одни, можно просто сказать ей: «Лети!», а можно и вообще ничего не говорить – как только доберется до кончика пальца – сразу и взлетит. Но сейчас не хочет, боится: вдруг опять задует. Ладно, посиди пока на подоконнике, сейчас оденусь быстро – вынесу тебя в хозяйских цветник, там под камнями и дождь пересидишь, если стороной не пройдет. Пока одеваюсь – наблюдаю за ней. Подползла божья коровка к краю – опять порыв, отбежала подальше. Но потом дождалась очередного затишья – решилась, будто прыгун с трамплина, опять бегом на край – и полетела. Проводил её взглядом – приземлилась где-то среди роз и подсолнухов. Славное место выбрала, молодец. А ветер скоро и затих совсем, снова грозу мимо пронесло.
Соавторы
Пишу в парке имени Манделлы в Арко, самом необычном во всей округе, на скамейке в середине травяного поля, с видом на старый город, крепостную скалу и монте Стиво, где сейчас укладываются спать медведи. Радуюсь тому, как хорошо защищает меня средство от комаров, с приятным запахом тропических растений — тех самых, которые привлекают бабочек, а не пчел — не ароматами, а необычайной красотой соцветий. Такие цветы тоже благоухают, но деликатно, ненавязчиво, не стремясь удивить, и только когда наступает прохлада после захода солнца. Комары подлетают, едва касаются кожи — и тут же, возмущенно пища, улетают прочь. Правда, совсем спокойно поработать всё равно не получается — тонкий запах нравится не только мне. Прилетели две маленьких упитанных летучих мыши и принялись весело плясать над самой головой — к тому же, видимо, иx заинтересовал экран, на который сыплются крохотные буковки. Пока я гадал, какая из мышей врежется в меня первой — как и многих из нас, я с детства твердо убежден, что летучие мыши летают как попало и часто втыкаются именно в людей — они упорхнули по своим делам. Но вместо них прилетели ночные бражники — те самые, ценители тонких ароматов. И вот они-то как раз лезут в лицо, тычутся в очки, в которых отражается экран — в общем, ведут себя как положено бражникам и работать толком не дают. Поэтому придется писать про них, а серьезный текст отложить до завтрашнего вечера.
Пишите, Сергей. Для себя. Для нас.
Такое повседневное осознание вкуса жизни радует, врачует, помогает удерживать равновесие.
Эта книга никогда не закончится, как было сказано выше) А потому — буду писать, приходите почитать. Спасибо!
Красиво! Главное без претензий , искренне , импульсивно и очень повседневно человечески!
Спасибо!