День рождения Леонардо

Сразу хочу попросить прощения у любителей истории и живописи, если повел их по ложному следу. Когда-нибудь – поскольку эта книга никогда не закончится, как уже было сказано в предисловии – будет здесь и про да Винчи что-нибудь особенное  (правда, про Лоренцо Лотто и его «Мадонну» в Санто Спирито будет раньше). Ho сегодня о другом Леонардо, которому на днях исполнилось одиннадцать. Любопытно, как часто в этом поколении встречаются тёзки великих художников, ученых и литераторов обоего пола, чьи имена долгое время были не в моде. А недавно в супермаркете в Тренто довелось стоять в очереди за малолетним Альчиде — спасибо его предшественнику и земляку Дегаспери за то, что нынешняя Италия именно такая, какой ее люблю, и для меня он куда больше просветитель, чем политик. Вообще, надо сказать, имена политиков тут не особенно в почете – и уж почти наверняка вам не грозит случайная встреча с юным Бенито.

Но сегодняшняя история совсем не об этом. А о том, как я вскарабкался на байке по крутому гравийному серпантину на Monte Tomba, антенны на макушке которой, хорошо видимые почти из любой точки плоскогорья, давно дразнили: «Что ж не попробуешь заехать – нога слабовата?». Убедился, что нога довольно-таки ничего, и теперь в неведомо какой по счету раз любовался, как солнце спускается за Монте Бальдо — когда оно совсем скроется за острозубым силуэтом вершин, у меня останется почти час, чтобы вернуться к машине, не рискуя поймать яму впотьмах. И тут из-за антенны,  где спрятался крохотный, старенький, но очень симпатичный лыжный приют Rifugio Primaneve, высыпала шумная семейная компания: мама, папа и трое детей. Пока они бодро топали по тропинке к панорамной площадке, я узнал об их жизни если не всё, то очень многое – тараторили все одновременно, громко и с такой скоростью, что пару минут разговора вместили информации на полчаса неспешной беседы. Узнал и главное: у среднего из детей, Леонардо, сегодня день рождения, и, собственно, по этому случаю они сюда и взобрались – отпраздновать в особенном месте. В особенном месте их так вкусно угощали, что они едва не прозевали особенный момент, но хозяева напомнили. И вот теперь семейство бежало вдогонку за горным закатом. Успели. И разом, как по команде, смолкли.

Несколько минут они слушали тишину, оттенённую далеким перезвоном колокольчиков в неподвижном воздухе. Жадными взглядами пытались сделать невозможное – вобрать в себя поглубже миллион меняющийся картин, не упустив ни одной.

— Вот это да! – выдохнул виновник торжества, снова обретя способность говорить, — Папа,  мама – вот мой самый главный подарок! Спасибо вам большущее за все остальные, но этот… он самый-самый!..

И они снова затараторили хором, достав телефоны и торопясь сфотографировать хотя бы пару десятков из миллиона невероятных картин.

— Смотрите, а с той стороны горы стали совсем красные, почти как угли в очаге!

— А Падана в сторону Адриатики – дымка будто снег, какой глубины тогда получается сугроб – километр?!

— А в этой долине всё в огнях и уже давно ночь, наверное.

— А видите, какие облака – сейчас совсем похожи на горы соседние. Но если они горы – то  тогда выше, чем Эверест! Представляете?

— На фотографии совсем не отличишь! Так и скажем: выросли огромные горы, потом исчезли, и никто, кроме нас, не успел их заметить. Это Лео на одну минутку природа такой подарок сделала!

— Да вы оглянитесь скорее! Смотрите, какого цвета небо за мачтами! Никогда не видела такого!

— Глядите, как солнце быстро прячется, прямо на глазах!

— Всё, зашло, — вздохнул папа с сожалением. – Зато… послушайте, как теперь сразу все звуки изменились. Вроде те же — а совсем другие. Вот бы узнать, почему так… Ну, ладно, не скучайте, нас еще десерт там ждет, все говорят – замечательный, пойдем пробовать.

И они пошли к своей избушке, а я, поднимая пыль на поворотах белой дороги, поехал вниз, следом за закатом.

Я не знаю, станет ли маленький Леонардо художником. Может быть, он и рисовать-то не умеет, и учиться не собирается. Да и не важно это совсем. Ему, его папе с мамой и двум сестренкам дан талант поважнее – умение смотреть на мир такими глазами. Великое благословение Италии – люди, которые помнят, для чего им дарована эта жизнь, и видят её как произведение искусства. С днем рождения, Леонардо. С днем рождения, мир людей. Твоя настоящая история только начинается.