Вместе раздельно

Италия была первой. Не десять, не двадцать, а целых двести лет назад один из Бурбонов, правителей Двух Сицилий, издал указ: хватит выбрасывать в окна на головы пешеходов то, что может еще послужить. И сицилийцы стали собирать стекло и металл. Больше века и они, и жители других районов вскоре объединенной Италии, ограничивались этим. Древесные отходы годились для отопления, бумага – для растопки, объедки – на удобрения, и сортировать их было как-то ни к чему.

А потом, во второй половине века двадцатого, случился экономический бум. Появилась тьма-тьмущая товаров, которые надо было упаковать получше и продать подороже. И, наконец, наступила эпоха царствования пластика во всех его воплощениях. Очень скоро отходов стало столько, что итальянцы быстро сообразили: если продолжать по старинке ­– горы мусора, присыпанные землей, вырастут в третий по величине массив после Альп и Апеннин. В 80-х годах за этот вопрос взялись с основательностью, которой позавидовали бы немцы и скандинавы вместе взятые.

И вот результат: по итогам прошлого года, в переработку идёт 70 с лишним процентов отходов, что на два десятка процентов выше среднего показателя по ЕС. По использованию многих видов вторичного сырья Италия и вовсе номер 1 в мире ­–хороший повод для гордости. И, знаете – приятно осознавать, что делаешь свой маленький ежедневный вклад в успех такой команды. Хотя, признаюсь, во вкус я вошел не сразу.

La pratica rende perfetti

Поначалу было хлопотно и непривычно. Если ты до этого много лет либо выбрасывал всё подряд в мусоропровод на лестничной площадке, либо раз в день «выносил ведро», и вдруг сразу должен устроить на дому целую лабораторию по сортировке отходов, а потом еще и разобраться, куда и когда каждый из видов нести – ты начинаешь теряться и нервничать, это неизбежно и естественно.

К тому же, в том районе, где я тогда жил, у операторов мусоровозов был своеобразный метод обучения клиентов: если они видели, что ты по ошибке положил в ведро или пакет хотя бы один неположенный предмет – они просто не забирали мусор. Ты пришел – а перед дверями всё то же полное ведро, содержимое которого будет ждать следующего дня вывоза, постепенно удваиваясь в объеме. Не разберешься, что не понравилось оператору – в конце концов закопаешься в побочных продуктах бурной жизнедеятельности. Наверно, такое возможно (или, скорее, было возможно) только далеко за городом в совсем маленьких населенных пунктах вроде моего тогдашнего поселка. Чем крупнее город – тем меньше щепетильности. В мегаполисах показатели раздельного сбора отходов заметно ниже (приятное исключение – Милан). Зачастую, за вычетом исторического центра, те самые знакомые контейнеры, только с надписями, какой для чего предназначен ­– и далеко не все суетливые жители и гости столиц обращают на эти надписи внимание. Откроешь крышку бака, где написано Carta e cartone – а там какой-то залетный арендатор апартамента через Airbnb оставил мешок из супрмаркета, в который свалено вперемешку всё, что накопилось за три дня.

У человека, чья душа открыта навстречу большому миру, новое и непривычное вызывает, как минимум, любопытство – даже если на первых порах создает неудобство или заставляет бороться с ласковой матушкой-ленью. Тем, кто пересекает границу своей страны, желая переделать всё, что встречается на пути, по своему разумению – сложнее. . Они ведут себя как чужаки: какая мне разница, мой дом не здесь, всё равно скоро уеду, что изменят мои пару пакетов мусора, если я их отправлю не в тот контейнер? И это не только туристы с паспортами самого разного цвета. Некоторые из тех, кто приезжает сюда жить, тоже, бывает, чертыхаются несколько лет, ищут любой способ правилам не следовать. Но я не турист-потребитель, я люблю этот край, он мой еще с тех пор, как я узнал о нём в далеком детстве, я хочу не только с благодарностью брать, но и отдавать, я хочу, чтобы и он видел во мне своего. Оттуда, из детства, заговорил со мной Экзюпери словами Маленького принца, каждое утро приводившего в порядок свою планету.

А чуть позже добавилась еще и увлеченность, почти спортивный азарт. Разобраться лучше других, чтобы с радостью осознавать: я почти не ошибаюсь, из-за меня не множатся свалки и не отравляется моя Земля. По крайней мере, я делаю для этого всё, что на сегодня могу и умею.

О пластике и региональной самобытности

Как известно, Италия – это много разнообразных Италий в пределах одной страны. От пестроты языковой, культурной, ментальной и пейзажной у непривычного закружится голова. Не буду это головокружение обострять – ограничусь региональными особенностями раздельного сбора мусора. Не случайно в пометках на многих упаковках оговорки вроде такой: «Выбрасывать в PAP (бумага) – но за точной информацией обратитесь в свою коммуну». К примеру, всеми любимые тетрапаки – в общем случае идут в контейнер с бумажными отходами, но у нас в Трентино есть завод, который умеет отделять внутреннее металлическое покрытие от внешнего картонного, поэтому мы выбрасываем их туда же, куда пластик, банки из-под напитков и много чего другого подобного – в imballaggio leggero, «легкие упаковки». Надо сказать ­­– это «королевская» категория мусора (именно в Италии, когда стал его собирать, я сразу понял, почему распадающийся пластик теперь въелся в тело планеты повсюду – от антарктических и высокогорных льдов до глубин теплых морей). Крышка ведра, отведенного под multimateriale, к субботе уже не закрывается, и во все стороны торчат из-под нее живописные инсталляции из смятых бутылок. В ночь на субботу я перекладываю это всё в прозрачный (обязательное условие) пластиковый пакет и выставляю перед домом. Знаю немало туристов, которые, впервые увидев кучи пакетов перед фасадами исторического центра где-нибудь в Бергамо, поражались, называли это свинством и сочувствовали итальянцам, которые «не смогли устроить нормальные помойки».

Бутылки для воды легко сминаются после использования – такая фактура. Их обязательно нужно сплющивать, чтобы занимали меньше места и чтобы не прыгали потом по ленте конвейера во время сортировки. Интересно, что у нас почти не продается вода в больших бутылях на 5-6 литров (кроме, очень редко, дистиллированной), упаковка из шести 2-литровых бутылок считается макси-паком (ее и покупаю, как правило). У братьев-испанцев, в то же время, увесистые бутыли очень в ходу. Не знаю, в чём причина этой разницы – может, чтобы проще было выбрасывать, может, чтобы удобнее выливать воду и, если надо, ставить бутылку на стол ­– а может, просто так сложилось. Звук энергично сминаемой пластиковой бутылки довольно громкий, поэтому в ночной тиши издавать его не рекомендуется. Меня он, как ни странно, бодрит, а сын, к примеру, его тихо ненавидит.

Высший дан

Зимой прошлого года в нашей коммуне Alto Garda e Ledro повсюду появились информационные листовки. «С апреля – новая система сбора отходов, porta a porta, прямо от дверей. С конца февраля будет выдаваться инвентарь». Для меня в этой системе ничего нового не было, я к ней был уже давно и основательно подготовлен жизнью в маленьком поселке среди виноградных холмов, но для города, пусть и такого небольшого, как Рива – в самом деле, необычно. У нас много домов меньше чем на пять квартир (наш такой же) – и вот теперь у каждой заведется свой комплект ведерок под разные отходы, рано утром они будут выстраиваться перед дверями в ожидании мусоровозов.

Два месяца работал пункт раздачи инвентаря, под него выделили ангар на краю выставочного комплекса (да, у нас хоть и всего 18 тысяч постоянных жителей в городе, но есть свой большой выставочный комплекс, там и международные ярмарки проводятся каждый год). Приехал, получил.

В итальянском языке на удивление много слов для обозначения разных типов вёдер – ни в одном из знакомых мне не встречал подобного. Secchio, pattumiera, cestino… Те, что нам выдали, в информационном буклете были названы mastelli. Ручаюсь – ни один двуязычный словарь не переведет вам это как «вёдра» или «контейнеры для сбора отходов». Более того – огромный толковый словарь Zingarelli в четверть метра толщиной этого не сделает тоже. «Сосуд в форме усечённого конуса, как правило, предназначенный для стирки». Если это и конус, то настолько усечённый, что уже забыл, когда был конусом – да еще и перевернутый притом. Но, надо признать, вёдра симпатичные, прямо-таки произведения промышленного дизайна, пластик качественный и приятный на ощупь и запахов, от которых мутится рассудок, не издает. Ручки сделаны так, чтобы в поднятом состоянии блокировали крышки – тогда до содержимого не смогут добраться животные и птицы. Для стекла, бумаги, легких упаковок и смешанных отходов контейнеры одинакового размера; об umido, пищевых отходах – история отдельная. «Выставочное» коричневое ведро, которое выносится к воротам – такое же, как и все остальные, но, прежде чем туда попасть, будущий компост накапливается в маленьком ведерке под раковиной, оно вентилируемое и простилается пакетом из органически разложимого материала.

Жителям больших многоквартирных домов и кондоминиумов на окраинах, конечно, чуть проще организоваться – у них, собственно, почти ничто не изменилось. На площадках во дворах – большие контейнеры, которые наполняются постепенно, их содержимое вывозится в определённые дни. Дома отходы рассортировал – и выноси, когда удобно, хоть среди ночи. На ключик закрываются только баки для органики. Понимаю, возникает вопрос: так почему бы и нам, по-соседски, так сказать, тоже как раньше, не носить свой мусор туда и не возиться больше со своими индивидуальными ведрами, преспокойно забывая, какой сегодня день недели? Может, за это штрафуют? Не знаю, не уточнял. Для меня достаточно и того, что тогда, как и прежде, не будет хватать места. Опять вокруг контейнеров будут громоздиться пакеты, которые не поместились. Неопрятно это и некрасиво. И высшего дана мастера незагаживания планеты я тогда точно заслуживать не буду. Полезное дело делаем – зачем подводить тех, с кем вместе строим потихоньку новый мир?